А вот несколько интересных мыслей из интервью.
- Я против назидательного момента и в ресайклинге, и в экопросвещении. В моем случае все было органично – хотелось соединить этичность и моду, сохранив ее модой. Технология, которую я использовал уже в нескольких коллекциях, – консервация кружев, обрезков и в открытом виде, и под шелком. Она дает музейный эффект. Работа с этой технологией возникла не просто так – не потому, что мне нужно было придумать какую-то ресайклинг-историю.
- Когда я делаю вещи Odor, никогда не задумываюсь об их маскулинности или феминности. Для меня никогда не стоял такой вопрос, если ты хочешь что-то надеть, то надеваешь. И мне радостно, что вещи Odor носят и мужчины, и женщины. У меня часто спрашивают: «А вещь мужская или женская?». Не понимаю, зачем этот вопрос, если человеку вещь нравится, если он хочет ее носить, если ему в ней комфортно. Думаю, что в связи с пандемией уйдет боязнь выражать себя. Человек поймет, что столько всего глобального может произойти, действительно важного, что маркеры маскулинности или феминности пропадут.
- Odor выставляется в шоу-руме в Париже, и могу сказать, что байер везде одинаковый. Он строго ориентируется на своего клиента и мыслит всегда прагматично. Байер постсоветского пространства никогда не будет рисковать, байеры из Азии открыты для экзотичных для них дизайнеров, потому что у них совершенно другое ДНК-потребление, европейцы тоже хорошо откликаются, но лишний раз подумают закупить или нет.
- На карантине все задумались о поддержке брендов государством, не понимая того, что первопричина всех проблем – отсутствие производства тканей в России. Если бы у нас были достойного уровня мануфактуры, как в Италии или Испании, то мы бы получили ткани. Это основа легкой промышленности. Любая помощь и реформы должны в первую очередь касаться базовых вещей.